В краеведческом отделе областной научной библиотеки сохранилось не так много исторических документов и книг, в которых есть информация о церкви, располагавшейся на самом высоком месте нашего города. Потому и неудивительно, что история строительства и разрушения красивейшего храма обросла неимоверными слухами. Так, одни утверждали, что здание было из розового мрамора. Другие уверяли, что церковь построили из дерева и без единого гвоздя, по примеру Свято-Троицкого собора в Новомосковске. Даже, издатели популярного в прошлом веке справочника «Весь Екатеринослав» согрешили, назвав неверную дату возведения храма на опубликованной карте города 1915 года. Сегодня мы восстановим историческую справедливость и расскажем читателям о строительстве и последующем разрушении вандалами церкви Вознесения Господня , которую в народе называли Казанской.
ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ПО «НОВЫМ ПЛАНАМ»
В 1891-1892 гг. на Екатеринослав обрушились обильные ливни. В результате наводнений были повреждены деревянные дома в низинах города, в основном бедняцкие*.
Пытаясь бороться со стихией, Городская дума, по инициативе тогдашнего градоначальника Толстикова, приняла решение строить жилье в центральной части только из камня. Кроме того, распланировать новые кварталы на одном из главных холмов в районе ул. Старогородней (ныне ул. Светлова), где начали интенсивно продавать землю под небольшие усадьбы, причем «на крайне льготных условиях». Это происходило в рамках масштабного проекта «Новые планы».
Из-за отсутствия средств беднота не спешила переезжать. В то же время часть пострадавших от наводнений, в основном людей с достатком ниже среднего, а также мелких торговцев, учителей, рабочих и даже чиновников, все же удалось переселить.
За десять лет внедрения «Новых планов» город разросся до вершины холма, в то время самой высокой точки в Екатеринославе (тупик трамвая №4)**. Небольшие домовладения и усадьбы появились по обе стороны ул. Казанской (в 1923-м она была переименована в ул. К. Либкнехта), получившей, кстати, название от деревянной церкви Казанской Божией Матери. В сороковых годах XIX в. последнюю снесли из-за ветхости строения, а на ее месте возвели каменную Троицкую церковь (ныне кафедральный собор), здание которой сохранилось до наших дней.
Разумеется, добираться до нее православным прихожанам, живущим на холме и его склонах, было не с руки. И тогда в конце ул. Казанской было решено возвести новый храм. В народе его нарекли Казанским. К слову, так же называлась и расположенная на холме водокачка, фасадная стена которой сохранилась на ул. К. Либкнехта до наших дней — это дом №58.
Пытаясь бороться со стихией, Городская дума, по инициативе тогдашнего градоначальника Толстикова, приняла решение строить жилье в центральной части только из камня. Кроме того, распланировать новые кварталы на одном из главных холмов в районе ул. Старогородней (ныне ул. Светлова), где начали интенсивно продавать землю под небольшие усадьбы, причем «на крайне льготных условиях». Это происходило в рамках масштабного проекта «Новые планы».
Из-за отсутствия средств беднота не спешила переезжать. В то же время часть пострадавших от наводнений, в основном людей с достатком ниже среднего, а также мелких торговцев, учителей, рабочих и даже чиновников, все же удалось переселить.
За десять лет внедрения «Новых планов» город разросся до вершины холма, в то время самой высокой точки в Екатеринославе (тупик трамвая №4)**. Небольшие домовладения и усадьбы появились по обе стороны ул. Казанской (в 1923-м она была переименована в ул. К. Либкнехта), получившей, кстати, название от деревянной церкви Казанской Божией Матери. В сороковых годах XIX в. последнюю снесли из-за ветхости строения, а на ее месте возвели каменную Троицкую церковь (ныне кафедральный собор), здание которой сохранилось до наших дней.
Разумеется, добираться до нее православным прихожанам, живущим на холме и его склонах, было не с руки. И тогда в конце ул. Казанской было решено возвести новый храм. В народе его нарекли Казанским. К слову, так же называлась и расположенная на холме водокачка, фасадная стена которой сохранилась на ул. К. Либкнехта до наших дней — это дом №58.
ГРАНДИОЗНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО, ЗНАТНЫЕ СПОНСОРЫ И… ОТСУТСТВИЕ СРЕДСТВ
В 1906 году младший губернский архитектор Алексей Миклашевский создал весьма оригинальный проект будущего храма. И уже на следующий год начали строительство церкви Вознесения Господня – одного из последних и, наверное, самого красивого из всех дореволюционных культовых сооружений города.
По данным историков, первым внес пожертвования на строительство сам император Николай II. Кроме того, в числе, как сейчас принято говорить, спонсоров были Екатеринослав (читай: госбюджет), Мина Копылов, губернское и поветовое земства, а также множество мелких благотворителей. Жертвовали на храм и обычные горожане.
К 1912 году церковь уже возвышалась над городом. Сравнительно небольшой по размеру храм был достаточно высоким и имел, как говорят специалисты-архитекторы, сложный византийский силуэт. При этом крест над Вознесенской церковью оказался выше всех других зданий города.
По воспоминаниям днепропетровской долгожительницы, ученого, педагога, поэта и писательницы Галины Анненковой, ступени храма сделали из розового мрамора, купола были голубыми, а отделка – позолоченной.
Еще через год установили керамический иконостас, сделанный в Московской мастерской Кузнецова. Однако из-за хронического недостатка средств заказать художникам настенную иконопись не смогли. Потому фрески заменили полотнами с изображениями святых и ангелов.
К сожалению, завершить все работы в храме не удалось, даже несмотря на то, что один из крупнейших в городе кирпичных заводов располагался неподалеку – на краю Красноповстанческой балки (бывшей Жандармской). Кстати, в районе тупика трамвая №4 и сейчас можно найти дома и тротуары из прочного дореволюционного красного кирпича, сделанного на этом заводе.
Словом, церковь Вознесения Господня навсегда осталась недостроенной.
— Казанская церковь была очень красивая и главное – богатая, что бы ни говорили историки, – рассказывает Галина Анненкова. – Ее любили. И молились там не только местные жители, но и приезжавшие в наши края никопольские казаки, впоследствии осевшие в районе тогдашней еврейской слободы. Рядом были ярмарка и скотный рынок, а в километре от храма – ипподром…
Я тогда была ребенком, – продолжает Галина Владимировна, – но хорошо помню, как в дни больших православных праздников, особенно в празднование Казанской иконе Божией Матери, возле церкви проводились народные гуляния. Выставленные на улице столы накрывали белыми простынями, сервировали самоварами и вазами с фруктами и выпечкой. Казанская церковь как будто притягивала людей. В такие дни у храма собиралось чуть ли не полгорода. Интересно и другое. Благодаря политике Городской думы даже вечно кочующих цыган оставляли в этом районе, как говорят, на постоянное место жительства именно на этом холме. Власти приучали их к труду и городскому быту, цыгане делали стеганые одеяла и продавали их слободским и приезжим…
По данным историков, первым внес пожертвования на строительство сам император Николай II. Кроме того, в числе, как сейчас принято говорить, спонсоров были Екатеринослав (читай: госбюджет), Мина Копылов, губернское и поветовое земства, а также множество мелких благотворителей. Жертвовали на храм и обычные горожане.
К 1912 году церковь уже возвышалась над городом. Сравнительно небольшой по размеру храм был достаточно высоким и имел, как говорят специалисты-архитекторы, сложный византийский силуэт. При этом крест над Вознесенской церковью оказался выше всех других зданий города.
По воспоминаниям днепропетровской долгожительницы, ученого, педагога, поэта и писательницы Галины Анненковой, ступени храма сделали из розового мрамора, купола были голубыми, а отделка – позолоченной.
Еще через год установили керамический иконостас, сделанный в Московской мастерской Кузнецова. Однако из-за хронического недостатка средств заказать художникам настенную иконопись не смогли. Потому фрески заменили полотнами с изображениями святых и ангелов.
К сожалению, завершить все работы в храме не удалось, даже несмотря на то, что один из крупнейших в городе кирпичных заводов располагался неподалеку – на краю Красноповстанческой балки (бывшей Жандармской). Кстати, в районе тупика трамвая №4 и сейчас можно найти дома и тротуары из прочного дореволюционного красного кирпича, сделанного на этом заводе.
Словом, церковь Вознесения Господня навсегда осталась недостроенной.
— Казанская церковь была очень красивая и главное – богатая, что бы ни говорили историки, – рассказывает Галина Анненкова. – Ее любили. И молились там не только местные жители, но и приезжавшие в наши края никопольские казаки, впоследствии осевшие в районе тогдашней еврейской слободы. Рядом были ярмарка и скотный рынок, а в километре от храма – ипподром…
Я тогда была ребенком, – продолжает Галина Владимировна, – но хорошо помню, как в дни больших православных праздников, особенно в празднование Казанской иконе Божией Матери, возле церкви проводились народные гуляния. Выставленные на улице столы накрывали белыми простынями, сервировали самоварами и вазами с фруктами и выпечкой. Казанская церковь как будто притягивала людей. В такие дни у храма собиралось чуть ли не полгорода. Интересно и другое. Благодаря политике Городской думы даже вечно кочующих цыган оставляли в этом районе, как говорят, на постоянное место жительства именно на этом холме. Власти приучали их к труду и городскому быту, цыгане делали стеганые одеяла и продавали их слободским и приезжим…
КРАСНЫЕ ГРЕШНИКИ
В 20-х годах прошлого века, то есть с приходом советской власти, Вознесенскую церковь закрыли. При этом большевики понятия не имели, что с ней делать. Из-за особенностей строения для очередного пролетарского клуба она не годилась, а лишние склады в данном районе были ни к чему.
Как оказалось, храм не только не нужен, но даже мешает. Причина – первое в области асфальтированное шоссе, которое начали строить в 1935-м и закончили в 1936 году. Речь идет об участке Днепропетровск-Запорожье стратегической трассы Москва-Симферополь. Дорога из города на юг тогда начиналась от ул. Троицкой (ул. Красная) и проходила через ул. К. Либкнехта, упиравшуюся, как мы уже сказали, в Казанскую церковь.
У советских правителей просто не хватило ума (или дальновидности?) сделать дорогу вокруг храма, к тому же они были зомбированы ленинским изречением «религия — опиум для народа» и считали, что даже лишенная креста церковь своим характерным силуэтом портит (!) вид города, строящего социализм. Потому в 1935-м городская власть решила храм взорвать, а полученный кирпич использовать для строительства других объектов.
В общем, в угоду социалистической индустриализации большевики взорвали Казанскую церковь. А город утратил оригинальное и эффектное сооружение.
Впрочем, как утверждают историки, ездить от этого легче не стало. Дело в том, что крепкое здание не сразу поддалось разрушению. Казалось, само небо встало на его защиту. По воспоминаниям Галины Анненковой, церковь взрывали в течение трех дней (!), но и это не дало желаемого результата. Прочные стены храма распадались не на отдельные кирпичи или небольшие фрагменты, как того хотели вандалы, а на большие куски.
Некоторые непригодные к использованию обломки фундамента, обрастая травой и мхом, оставались в тупике «четверки» аж до 60-х годов прошлого столетия. И, возможно, часть из них была использована при строительстве ремонтной ямы для трамваев четвертого маршрута, которые, как известно, ходили от вокзала до конца ул. Казанской с начала прошлого века.
Как оказалось, храм не только не нужен, но даже мешает. Причина – первое в области асфальтированное шоссе, которое начали строить в 1935-м и закончили в 1936 году. Речь идет об участке Днепропетровск-Запорожье стратегической трассы Москва-Симферополь. Дорога из города на юг тогда начиналась от ул. Троицкой (ул. Красная) и проходила через ул. К. Либкнехта, упиравшуюся, как мы уже сказали, в Казанскую церковь.
У советских правителей просто не хватило ума (или дальновидности?) сделать дорогу вокруг храма, к тому же они были зомбированы ленинским изречением «религия — опиум для народа» и считали, что даже лишенная креста церковь своим характерным силуэтом портит (!) вид города, строящего социализм. Потому в 1935-м городская власть решила храм взорвать, а полученный кирпич использовать для строительства других объектов.
В общем, в угоду социалистической индустриализации большевики взорвали Казанскую церковь. А город утратил оригинальное и эффектное сооружение.
Впрочем, как утверждают историки, ездить от этого легче не стало. Дело в том, что крепкое здание не сразу поддалось разрушению. Казалось, само небо встало на его защиту. По воспоминаниям Галины Анненковой, церковь взрывали в течение трех дней (!), но и это не дало желаемого результата. Прочные стены храма распадались не на отдельные кирпичи или небольшие фрагменты, как того хотели вандалы, а на большие куски.
Некоторые непригодные к использованию обломки фундамента, обрастая травой и мхом, оставались в тупике «четверки» аж до 60-х годов прошлого столетия. И, возможно, часть из них была использована при строительстве ремонтной ямы для трамваев четвертого маршрута, которые, как известно, ходили от вокзала до конца ул. Казанской с начала прошлого века.
ЦАРЯ ДАВНО НЕТ, А МЕЦЕНАТЫ ОСТАЛИСЬ?
Конечно, в эпоху экономического кризиса днепропетровским православным мечтать о возведении на прежнем месте нового Вознесенского храма не приходится. Но, согласитесь, это лишь вопрос финансирования и целесообразности.
Нужна ли там церковь, спросите вы. Да, нужна. Ибо в радиусе почти двух километров от тупика трамвая №4 нет ни одного постоянно действующего православного храма. Так называемая «милицейская» часовенка на ул. Красной не в счет. Она не может вместить всех нуждающихся.
Между тем бывшие Слободка и Пугачевка (район в конце ул. Артема) – это крупный частный сектор, где живут тысячи пожилых верующих. И, думаю, им, как, впрочем, и молодым прихожанам было бы гораздо легче добираться до Вознесенской церкви, чем до ближайшего Свято-Троицкого кафедрального собора.
Хотелось бы, чтобы данную идею поддержали не только городская власть и Днепропетровская епархия, но и крупные бизнесмены, коммерсанты и промышленники, которых в нашем городе не меньше, чем в столице. А ведь восстановление исторической справедливости и возрождение духовности — святое дело.
————————————————————
* 9/10 населения Екатеринослава в 1878 году (всего жителей около 34 тысяч) жили в деревянных домах.
*В настоящее время самая высокая точка города – холм на подстанции, в районе пересечения Запорожского шоссе и проспекта Гагарина.
P.S. Автор выражает особую благодарность за помощь в подготовке статьи начальнику информационного центра Международной общественной организации «Інститут Україніки» Валентину СТАРОСТИНУ.
Нужна ли там церковь, спросите вы. Да, нужна. Ибо в радиусе почти двух километров от тупика трамвая №4 нет ни одного постоянно действующего православного храма. Так называемая «милицейская» часовенка на ул. Красной не в счет. Она не может вместить всех нуждающихся.
Между тем бывшие Слободка и Пугачевка (район в конце ул. Артема) – это крупный частный сектор, где живут тысячи пожилых верующих. И, думаю, им, как, впрочем, и молодым прихожанам было бы гораздо легче добираться до Вознесенской церкви, чем до ближайшего Свято-Троицкого кафедрального собора.
Хотелось бы, чтобы данную идею поддержали не только городская власть и Днепропетровская епархия, но и крупные бизнесмены, коммерсанты и промышленники, которых в нашем городе не меньше, чем в столице. А ведь восстановление исторической справедливости и возрождение духовности — святое дело.
————————————————————
* 9/10 населения Екатеринослава в 1878 году (всего жителей около 34 тысяч) жили в деревянных домах.
*В настоящее время самая высокая точка города – холм на подстанции, в районе пересечения Запорожского шоссе и проспекта Гагарина.
P.S. Автор выражает особую благодарность за помощь в подготовке статьи начальнику информационного центра Международной общественной организации «Інститут Україніки» Валентину СТАРОСТИНУ.
Олег КЛИМОВ
(газета «Наше місто»)
(газета «Наше місто»)
