21 февраля — Неделя 1-я Великого поста. Торжество Православия. В воскресный день первой седмицы Великого Поста Церковь отмечает праздник Торжества Православия. Корни этого события берут начало от IX века, когда Церковь отстояла свое право на иконопочитание. Но исчерпывается ли содержание этого праздника одним только признанием почитания икон? В каждом внешнем церковном событии есть духовный смысл, который имеет отношение ко всем людям. В первую неделю Великого Поста в православных храмах читается непревзойденный по глубине покаянного чувства Канон преподобного Андрея Критского. Великий по смыслу поэтический текст рассказывает о состоянии человека, осознающего свою удаленность от Бога. Мир, измененный первородным грехом, стал враждебен человеку и превратился в место его изгнания. Люди забывали образ Божий, заменяя Его идолами до тех пор, пока Сам Создатель не явил его всему человечеству в образе Христа. Православие было торжественно восстановлено на службе в Софийском соборе в Константинополе в первое воскресенье Великого поста, которое пришлось в 843 г. на 19 февраля. Благодаря этой исторической победе над иконоборчеством появилось празднование и особый чин, называемый Торжество Православия. В XII и XIV веках эта служба была значительно дополнена за счет включения других текстов, изображающих главные догматы христианства. Эта служба представляет собой торжество церкви над всеми когда-либо существовавшими ересями и расколами. В нем утверждается не только православное учение об иконопочитании, но и все догматы и постановления семи Вселенских Соборов. Благословляются не только иконопочитатели, но и все живущие и отошедшие ко Господу в вере и благочестии. Особое место в этой службе занимает чин анафематствования. Анафема провозглашается соборно не только иконоборцам, но всем, кто совершил тяжкие прегрешения перед Церковью. Образ — это перевод греческого слова икона. На протяжении VIII-IX столетий Церковь боролась и отстояла право поклоняться иконам. «Иконы необходимы, чтобы те, кто не знает Писания, на стенах могли читать то, чего они не могут читать в книгах» — таково было окончательное решение Седьмого Вселенского Собора в отношении должного изображения сюжетов и святых. Каноническая икона отторгала все земное и личностное, отображая вневременность и красоту горнего мира. Но почему Церковь начала праздновать Торжество Православия в связи со своей победой именно над иконоборчеством, а не какой-либо другой ересью? Ответ состоит в том, что иконопочитание и Православие не могут мыслиться друг без друга, но являются одним целым. Иконопочитание – лишь одно из имен Православия. Иконопочитание является универсальным критерием Православия, оно наиболее полно выражает его суть. Всякая попытка оспорить иконопочитание является попыткой оспорить само Православие. И наоборот, любое отклонение от Православия немедленно отражается на отношении к иконам. Для того чтобы определить «ортодоксальность» той или иной конфессии — достаточно зайти в храм и взглянуть на его стены. Суть Православия состоит в том, что Бог стал человеком, чтобы, через восприятие падшего человеческого естества, спасти его от власти греха и привести к обожению. Ради этого произошло подлинное, не мнимое, соединение полноты Божественного естества с полнотой человеческого естества в ипостаси Сына Божия. Все без исключения ереси пытались оспорить этот догмат. Смысл всех ересей в том, что, либо соединение Божественного и человеческого естества не было подлинным, но мнимым, либо с божественным естеством соединилось не все человеческое естество, а лишь какая-то его часть, и потому другая его часть осталась вне спасения. Ведь по известному богословскому принципу, что из человеческого естества осталось не воспринятым божественным естеством, то осталось неуврачеванным от греха. Евангелие проповедует Царствие Божие словом, а икона – образом. В отличие от изменчивости мира, святыня возвышается над эпохой и временем. Лики Спасителя и Божьей Матери, святых и ангелов встречаются с лицами людей. Они смотрят друг на друга – те, кто пребывают в райском состоянии и те, кто лишены даже человеческого благополучия. Но разве в одних иконах заключено Торжество Православия? Истина в том, что Бог стал одним из нас, не переставая быть непостижимым Богом. Образ Христов стал образом человека. Но можно ли человека назвать иконой Божьей? В другом мире, где Православие сохранило чистый и незамутненный различными ересями образ Божий происходит таинственное, но реальное чудо. Искалеченная жестокостью времени, оскверненная человеческой злобой, израненная собственными грехами душа начинает тянуться к образу, по которому и была изначально создана. Если она сама, и все мы вокруг приложим много труда и любви, то душа, подобно обновленной иконе, может засиять светом Богоподобия. Диакон Георгий Скубак
