Будущий исповедник Христов священномученик Онуфрий родился 2 апреля 1889 года в селе Посад-Ополе Ново-Александрийского уезда Люблинской губернии. При крещении его нарекли Антонием. Местность, где жила семья, была заселена католиками-поляками. Отец Антония, Максим Гагалюк по происхождению был малороссом, из крестьян Подольской губернии, много лет прослужил ефрейтором крепостной артиллерии в гарнизонах, расположенных в городах Польши.
По окончании службы устроился лесником в казенное лесничество. Когда Антонию было пять лет, отец погиб, защищая лес от порубщиков. Осиротевший мальчик был принят по просьбе матери в сиротский приют в городе Люблине. В приюте мальчик хорошо учился и был отправлен на средства приюта в город Холм в духовное училище, которое окончил с отличием, и был принят в Холмскую духовную семинарию.
По благословению ректора семинарии Епископа Дионисия (Валединского поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. По окончании 2-го курса Антоний был послан ректором академии в Яблочинский Онуфриевский монастырь читать лекции по богословию на курсах, организованных для группы учителей, прибывших из Галиции.
11 октября Епископ Анастасий рукоположил инока Онуфрия в сан иеродиакона, а вскоре и в сан иеромонаха и благословил
служить в храме села Михайловского, неподалеку от станции Парголово Финляндской железной дороги.
В 1915 году иеромонах Онуфрий окончил Петроградскую духовную академию со степенью кандидата богословия, и 15 июля того же года он был определен на должность преподавателя в пастырско-миссионерскую семинарию при Григорие-Бизюковом монастыре Херсонской епархии.
В 1922 году иеромонах Онуфрий был назначен настоятелем Никольской церкви в городе Кривой Рог Екатеринославской губернии с возведением в сан архимандрита.
За разрухой гражданской последовала разруха церковная. Летом 1922 года образовалось движение обновленцев, руководители которого предлагали радикально реформировать Церковь. В августе 1922 года состоявшийся в Киеве собор православных Архиереев избрал архимандрита Онуфрия кандидатом во Епископа для Херсоно-Одесской епархии.
4 февраля 1923 года Экзарх Украины Митрополит Михаил (Ермаков) и Епископ Димитрий (Вербицкий) хиротонисали архимандрита Онуфрия во Епископа Елисаветградского, викария Одесской епархии.
6 февраля 1923 года Епископ Онуфрий прибыл в Елисаветград и при громадном стечении молящихся совершил в Успенском соборе свою первую архиерейскую службу. Через несколько дней после этого к Владыке пришел уполномоченный обновленческого ВЦУ Трофим Михайлов с вопросом: какой он придерживается церковной ориентации? Епископ Онуфрий ответил решительно и прямо: “Я не признаю и никогда не признаю ВЦУ и его “архиереев” и “иереев” и подчиняюсь лишь непосредственным каноническим начальникам: Митрополиту Михаилу и Епископу Прокопию”.
На следующий день после визита уполномоченного Епископ Онуфрий был арестован и заключен в тюрьму — сначала в Елисаветграде, а потом – в Одессе. Его обвинили в том, что он, приехав, не зарегистрировался у властей как Епископ и возглавил незарегистрированное местное церковное управление, относящееся к патриаршей Церкви, а также в том, что он не поддержал обновленцев, которые были зарегистрированы, как единственные признанные гражданскими властями представители церкви. Кроме того, власти попытались обвинить Преосвященного Онуфрия в шпионаже на том основании, что Епископ пришедшего его арестовать сотрудника ГПУ с интересом расспрашивал об организации, в которой тот служит.
Два года спустя, вспоминая свои скитания по тюрьмам, Владыка писал: « Немного прожито, но много пережито. Всего лишь два года я епископ, но… из этих двух лет я провел шесть месяцев в узах… Когда меня водили с позором по улицам, я был очень спокоен душой; никакого стыда я не испытывал. А что до отношения ко мне соузников-арестантов, то никто не тронул меня и пальцем. Ко мне арестанты относились с добрым чувством…».
15 мая 1923 года Епископ Онуфрий был освобожден из тюрьмы в городе Одессе, но с него была взята подписка, что он выедет за пределы Одесской области. В докладе Патриарху Тихону Епископ Онуфрий писал об этом периоде своего церковного служения: «Я избрал местом жительства город Кривой Рог, где был настоятелем главной церкви — Николаевской — в сане архимандрита до назначения меня епископом Елисаветградским. Положение города Кривого Рога — особое. Он — в гражданском отношении принадлежит к Екатеринославской губернии, но в церковном — к Херсоно-Одесской епархии, именно: Николаевскому викариатству. В настоящее время, живя в городе Кривом Роге, я тружусь над объединением всего Криворожского округа в одно православное викариатство…».
Служение Епископа Онуфрия в Кривом Роге стало торжеством Православия. Его богослужения собирали молящихся всех возрастов: от глубоких стариков до подростков. Храм всегда был полон молящимися. Многие приезжали из соседних деревень и простаивали долгие монастырские службы. Молодежь во время служения Епископа в городе забывала все развлечения – кино и танцы, многих это оградило впоследствии от развращающей проповеди безбожия.
16 октября 1923 года Епископ был арестован. Поводом для ареста послужило послание Епископа Онуфрия пастве с предостережением от обращения к живоцерковникам, которое было расценено властями как антисоветское. Когда весть об отправке епископа из Криворожской тюрьмы в Харьковскую дошла до верующих, народ бросился на станцию. Однако на перрон никого не пустили. Люди обступили железнодорожную насыпь и встали вдоль путей, по которым должен был пройти поезд. Состав медленно отошел от перрона, Владыка стоял у окна за решеткой и благословлял свою паству. Громкий плач провожавших слился в единый вопль, который звучал до тех пор, пока поезд не скрылся с глаз. Из Елисаветграда Епископ был перевезен в Харьковскую тюрьму, где он пробыл три месяца. 16 января 1924 года власти освободили Епископа из тюрьмы, взяв с него подписку о невыезде из города Харькова.
Выйдя из заключения, Епископ Онуфрий сразу составил и разослал текст послания к херсоно-одесской пастве, произносил во время своих частых богослужений множество проповедей, разослал письма, объясняющие суть современного церковного положения в связи с обновленческим и другими расколами. Преосвященный Онуфрий входил во все подробности жизни своей епархии и строго следил, чтобы не нарушался церковный устав.
Деятельная защита Епископом Православия, обличение обновленчества и других расколов, в частности западных ересей, породили среди харьковской интеллигенции смущение и недоумение. Столь энергичная защита казалась ей противоречащей принципам либерализма и свободомыслия, которые многим были дороже истины. Представители интеллигенции писали Владыке, что не могут понять, отчего он так энергично защищает только тихоновскую церковь, тогда как они между обновленцами, тихоновцами и другими не видят никакой разницы.
Епископ Онуфрий, отвечая на их недоумения, писал: «…никакой тихоновской или обновленческой церкви нет. Патриарх Тихон никакой церкви не основывал и от Церкви Божией не отделялся. Тихоновская Церковь это и есть истинная Церковь Божия, это Русская Поместная Православная Церковь Христова, находящаяся в непрерывном молитвенно-каноническом единстве со всею Вселенскою Православною Церковью…».
9 декабря 1925 года был арестован Патриарший Местоблюститель Митрополит Петр. В декабре того же года властям удалось организовать в дополнение к обновленческому новый церковный раскол, получивший название григорианского.
Для Епископа Онуфрия с самого начала была очевидна разрушительность этого враждебного Церкви предприятия, и он выступил с протестом. Власти моментально отметили церковную позицию Епископа, и 12 октября 1926 года Харьковское ОГПУ арестовало его.
Епископ Онуфрий был доставлен из Харькова в Бутырскую тюрьму Москвы. 5 ноября 1926 года Владыка за противодействие церковным расколам особым совещанием при коллегии ОГПУ был приговорен к ссылке на Урал на три года.
В этих местах осталось мало верующих людей, и Епископ после огромной харьковской паствы оказался миссионером в обстановке торжества воинствующего безбожия.
25 июня 1927 года, в день тезоименитства Епископа Онуфрия, власти устроили в доме, где он жил, обыск. Владыке было запрещено читать церковные молитвы в храме во время богослужений и петь на клиросе. В октябре 1928 года последовал очередной арест, и Владыку отправили в Тобольск, где он пробыл в тюрьме три месяца.
Лишенный гражданскими властями возможности проповедовать в храмах, во время жизни в ссылке Епископ принялся за составление письменных работ. В Кудымкоре он написал 282 статьи на духовные темы, во время ссылки в Тобольск и Сургут – 61 статью. Вскоре Владыка получил разрешение покинуть место ссылки и бесконвойно следовать в Тобольск, но на пути в Тобольск он был арестован, но вскоре освобожден и в ноябре 1929 года прибыл в Тобольск. Между тем 12 октября закончилась его трехлетняя ссылка. 14 октября особое совещание при коллегии ОГПУ вынесло постановление: « …По отбытии срока наказания Гагалюка Антона Максимовича лишить права проживания в Москве, Ленинграде, Ростове-на-Дону, означенных округах и УССР с прикреплением к определенному месту жительства сроком на три года».
Епископ был вызван в ОГПУ, где ему предложили выбрать место для жительства, кроме запрещенных. Владыка выбрал город Старый Оскол в Курской области. В ноябре 1929 года Митрополит Сергий назначил его Епископом Старо-Оскольским, образовав ради ссыльного Епископа и саму кафедру. В декабре 1929 года Епископ Онуфрий прибыл в Старый Оскол и вступил в управление епархией.
В Старом Осколе к тому времени у православных оставалось шесть городских и семь слободских церквей вблизи города, но власти разрешили служить Епископу только в одном храме. Первая же его служба в храме привлекла сердца многих. Некоторые, слушая его слово, плакали.
Хотя выезд из города Епископу был запрещен, это не помешало ему успешно управлять епархией. Епархиальной канцелярии у него не было, и всех посетителей – священнослужителей и мирян – он принимал в небольшой комнатке, где жил. У него всегда были посетители, желавшие поговорить с ним лично, приезжали люди и из других областей — он всех принимал с охотою и любовью, в меру своих сил стараясь разрешить их вопросы и удовлетворить просьбы. Результатом его деятельности явилось почти полное уничтожение обновленчества в пределах епархии и увеличение числа действующих православных храмов. Только за три первых месяца пребывания его на кафедре – с декабря 1929 по март 1930 года – количество православных храмов в епархии возросло с 20 до 161.
В 1933 году исполнилось десять лет архиерейского служения Преосвященного Онуфрия, почти половину которого он провел в тюрьмах и ссылках. Из-за лишений внешность Епископа очень изменилась: лицо осунулось, волосы на голове и бороде побелели, и, хотя ему было всего сорок лет, он выглядел глубоким стариком. Его скромный вид, аскетичная внешность, ласковые глаза, отражающие глубокую веру и любовь к Богу и к ближним, его вдохновенные проповеди, призывающие людей к покаянию, к прощению обид, к верности святой Православной Церкви вызывали в сердцах верующих глубокую любовь к святителю, почитание и благодарность.
Старооскольцы вскоре привыкли, что Владыка с первого дня приезда в их город служит в храме ежедневно, утром и вечером, и всякий раз проповедует; они спешили на службу, чтобы в храме быть вместе с любимым Епископом.
В марте 1933 года ОГПУ арестовало Преосвященного Онуфрия. Две недели Владыку дуржали в Старооскольской тюрьме, а затем отправили в Воронеж. 11 августа 1933 года, выйдя из заключения, он был назначен заместителем Местоблюстителя Митрополитом Сергием на кафедру в город Курск и возведен в сан Архиепископа Курского и Обоянского.
С огромной радостью и любовью встретили его православные в Курске. Власти же сразу стали преследовать Архиепископа, чиня ему всякие стеснения и неудобства, — из всех храмов ему было разрешено служить только в одном, причем, видя, что Архиерей нисколько не смущен этим обстоятельством и даже как бы и не замечает его, его перевели в меньший, а затем еще в меньший. Как и в Старом Осколе, ему были запрещены поездки по епархии для посещения сельских приходов. Ему так же, как и в Старом Осколе, пришлось ограничить свою деятельность пределами города, проповедовать в одном храме, принимать всех посетителей и приезжавших из епархии по церковным и духовным нуждам у себя дома, но так же, как и раньше, он много писал, и в Курске им была написана 31 статья на религиозно-богословские темы.
В Курске мать Архиепископа Онуфрия, которая жила с ним в одном доме, пожелала принять монашеский постриг и была пострижена в монашество с именем Наталия.
Жил Владыка очень скромно, никогда не заботился о хлебе насущном, будучи вполне доволен тем, что посылал Господь. Не было у него ни удобств в квартире, ни излишка в одежде, а только самое необходимое. Видя его полную нестяжательность, верующие сами старались снабдить его всем нужным для жизни. Зная о его благотворительности, они давали ему деньги, которые он раздавал нуждающимся, ничего не оставляя для себя. У его дома постоянно толпились нищие и обездоленные, нуждающиеся в помощи и поддержке.
23 июля 1935 года власти арестовали Архиепископа Онуфрия и служивших с ним в Спасской церкви священно-церковнослужителей: игумена Мартиниана (Феоктистова), протоиерея Ипполита Красновского, священника Виктора Каракулина, диакона Василия Гнездилова и псаломщика Александра Вязьмина. Власти обвинили Высокопреосвященного Онуфрия в том, что он слишком часто обращался к верующим со словом проповеди, что благословил совершить несколько постригов в монашество, среди которых был совершен постриг в мантию матери Владыки, а также в том, что он оказывал материальную помощь нуждающимся и, в частности, освободившимся из заключения священнослужителям. Во время обыска у Владыки были изъяты сделанные им выписки из книг святых отцов и духовных писателей, содержание которых было сочтено контрреволюционным.
20 октября следствие было закончено, 4 декабря дело передали в специальную коллегию Курского областного суда и на следующий день в восемь часов утра Архиепископу вручили обвинительное заключение. 8 декабря состоялось закрытое заседание суда, которое продолжалось два дня. Все обвиняемые, как на предварительном следствии, так и теперь в судебном заседании, отказались признать себя виновными.
9 декабря суд зачитал приговор: Архиепископ Онуфрий, игумен Мартиниан (Феоктистов), протоиерей Ипполит Красновский, священник Виктор Каракулин были приговорены к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, диакон Василий Гнездилов – к семи годам, псаломщик Александр Вязьмин – к пяти годам заключения. В марте 1936 года Архиепископ Онуфрий был отправлен этапом на Дальний Восток.
В июле 1937 года правительство СССР приняло постановление № П 51/94, в соответствии с которым народным комиссаром внутренних дел был отдан оперативный приказ № 0047 о расстреле находившихся в тюрьмах и лагерях исповедников. Против Архиепископа Онуфрия было начато новое «дело».
17 марта 1938 года тройка НКВД приговорила Архиепископа Онуфрия, Епископа Антония и других, всего двадцать восемь человек, к расстрелу. 1 июня 1938 года приговор был приведен в исполнение. Вместе с Архиепископом Онуфрием мученический венец принял Епископ Антоний (Панкеев) и 15 священно- и церковнослужителей.
Определением Синода Украинской Православной Церкви от 22 июня 1993 года Архиепископ Онуфрий (Гагалюк )причислен к лику местночтимых святых. В августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе Архиепископ Онуфрий (Гагалюк) был канонизирован в сонме новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.
Память священномученика Онуфрия (Гагалюка) чтится 1 июня — в день его мученической смерти и в Соборе новомучеников и исповедников.
